(Pайская птичка)
Жил юный отшельник. Он, в кельи молясь,
Священную книгу читал, углубясь.
В той книге прочел он, что тысяча лет,
Как день, перед Богом мелькнет и пройдет.
Монах впал в сомненье, стал думать о том,
Что тысячу лет не сравнять с одним днем.
Не верит в священную книгу, глядит
И видит, что в келью вдруг птичка летит.
Вся блещет, сияет, и прелесть для глаз.
Как яхонты перья, а пух — как алмаз.
Когда же вдруг крылья она распахнет,
То радугой светит, то златом сверкнет.
Прекрасная птичка в полете легка,
Быстрее и легче весны, ветерка.
Летать уж устала, у двери сидит.
И радостно юный отшельник глядит.
Не слышно подходит, молчит и дохнет.
Лишь только он схватит, а она вдруг вспорхнет.
Она от него, а отшельник за ней,
И так он выходит из кельи своей.
Идет за ограду и полем идет,
А птичка все свищет, как будто зовет.
Туда и сюда над цветами кружась,
Как звездочка в воздухе светит, носясь.
И вот монастырь за пригорком исчез,
А инок за птичкой идет в тень древес.
И с ветки на ветку все птичка вперед
Порхает, летает и сладко поет.
На дуба вершину присела она,
И пением чудесным вся роща полна.
Расстроенный сердцем, в восторге душой
Внимает безмолвно монах молодой.
И миг наслажденья боясь потерять,
Звук каждый он ловит и жаждет внимать.
Забылся он рано, забвенье его
Не слышит, не видит вокруг ничего.
Вдруг пение умолкло, опомнился он —
Где ж птичка? Певица исчезла, как сон.
А птичка взвилась, как будто стрела,
И в небе сокрылась, была — не была.
Вздохнул добрый инок, и в келью спешит.
Казалось ему, час в отлучке он был.
Боится, что опоздает в пути,
Что к трапезе ждут, и пора бы прийти.
Но вот монастырь, только чудно ему,
Что ограда не та, недоступна ему.
За оградою новая церковь видна,
И дивится, откуда взялася она.
Он стучит в ворота, вот привратник идет,
Но ему не знаком, прежде был, да не тот.
Не пускает монаха в обитель его:
«Ты чужой, не видал я лица твоего».
«И тебя я не знаю, привратник, я, нет.
Привратник здесь молод, а ты стар уж и сед.
Я вышел отсюда не более, как час.
С чего же здесь новый привратник у нас?
Иль Спасов не здесь монастырь? Он и есть.
Так пойди же к игумену, дай о мне весть».
И дивится привратник, игумена зовет.
И вот за игуменом весь причт идет.
Монах поклонился пред ними лицом,
Но только игумен ему не знаком.
Меж братии также знакомого нет.
Он смотрит, он ищет своих — не найдет.
Монах приключенья свои рассказал,
Ему с удивлением весь причт внимал.
И мудрый игумен пришельца спросил,
Какое он имя меж братии носил.
«Антонием назван в монашестве я,
При мне был игумен — отец Илия».
И все изумились, по книгам глядят,
Нашли имена их лет триста назад.
Антоний в день Пасхи без вести пропал.
«Так писано в книге», — игумен сказал.
«Дивен Бог в чудесах», — так монах повторил,
И вдруг пред всеми свой вид изменил.
В нем виден был старец, взор юный угас,
Пред ним триста лет миновали, как час.
Он пал и молился. Два дня протекли.
Почил он, и с честью его погребли.