В канун старого нового года пора подводить итоги, строить планы на будущее. Прошедший год выдался для Единоверия насыщенным: публикация и издание уникальных материалов, формирование новых единоверческих общин, активная популяризация православного старообрядчества в сети Интернет и не только. Однако, не обошлось и без не столь позитивных событий. Об итогах года беседуем сегодня с ученым-теологом, писателем-публицистом и основателем проекта «Сокрытая Русь» Владимиром Басенковым.
Ф.К.: - Доброго здоровья, Владимир! Начнем с итогов года. Каким по твоему мнению для Единоверия выдался этот год?
В.Б: - Доброго здоровья, Филипп! Не следил пристально в связи с серьезными переменами в профессиональной деятельности. Из того, что перед глазами: ликвидация прихода в Симбирске, открытие прихода в Екатеринбурге, Общество священномученика Андрея Ухтомского дает динамику - выпуск календаря стал уже традиционным событием, а сайт Сокрытая Русь превратился в лучшую на данную момент информационную площадку о современной жизни Единоверия, ради чего он собственно и был задуман. Положительные тенденции - это когда есть движение вперед. Отрицательные - стагнация, когда ничего не происходит.
Ф.К.: - Каким ты видишь будущее Единоверия в краткосрочной перспективе? Долгосрочной?
В.Б: - Сугубо мое мнение - выходить за пределы узкого круга ревнителей к людям, погружаться в межправославные проекты, работать с широким кругом людей, из общественной жизни, из сферы искусства, образования, оставляя на них отпечаток красоты веры Христовой русскими очами. Надо развиваться лично, надо развиваться в том, чем занимаешься. Укреплять сознание, ставить серьезные цели, не бояться идти вперед, быть готовы к неудачам, падать и подниматься. Заниматься богословием и признать, что жизнь не статична. Если соблюдать эти принципы, Единоверие будет жить. Если все оставить сугубо по-старому, жизнь Единоверия будет теплиться на том уровне, который мы имеем. Долгосрочной целью, если есть желание жить, надо ставить создание Русской Православной Старообрядческой Церкви Московского Патриархата как автономии внутри МП, будучи открытыми для старообрядцев всех согласий, всех православных христиан и всех людей вообще, готовых принять Христа. Единоверие может жить и как миссионерский проект - но как проект миссии за пределами России. Я об этом писал ранее, позиции не меняю: старый обряд интересен людям по всему миру, значит, под них и для них нужно искать решения, открывать мини-приходы. Интернет дает возможность создавать такие ячейки по всему свету, поддерживая тех, кто хочет молиться по-старому. Но нужно развивать и богословие, пользуясь тем, что хранит в себе Церковь и говоря со своих позиций. При этом говорить надо не только языком XVII века, а языком современности. Это требует смелости и интеллектуального труда, а также некоторой внутренней свободы.
Долгосрочной целью, если есть желание жить, надо ставить создание Русской Православной Старообрядческой Церкви Московского Патриархата как автономии внутри МП
Ф.К.: - Касательно идеи об автономии, многими она критикуется на предмет канонической несостоятельности. Как мы помним, единоверческие епископы имели статус викарных. Как ты себе это видишь?
В.Б: - Это неплохая идея, которая создает внутри Церкви систему сообщающихся сосудов, и можно как бы "выйти" в другую традицию, при этом не разрывая канонического единства, увидеть в некотором смысле другой мир, расширить свой духовный кругозор, "не выходя из Церкви". Единоверие, как я уже говорил и писал пару лет назад, могли бы довести до уровня проекта "РПсЦ МП", появления автономной Всестарообрядческой Церкви в составе РПЦ. Через это можно было бы сделать еще один шаг к решению проблемы раскола, ну, если не так дипломатично, добиться возвращения в Церковь еще какого-то количества старообрядцев, если не большинства. Идея не новая, подобный по логике проект рассматривался в начале XX, но не получилось. Если церковные иерархи размышляют о крупных победах, об укрупнении в условиях демографического кризиса в России среди коренного населения, проблем с сохранением национальной идентичности и монолитности общества, а также самой себя - вектор на укрепление Единоверия является одним из решений. Чтобы это понять, нужно обладать стратегическим взглядом на ситуацию, а также «долгой волей», потому что быстро эту задачу не выполнить - не исключено, что при последовательной работе потребуется лет 100... но, озвучив саму идею, скажу, что здесь я пессимист в части ее реальной реализации в ближайшее время.
Через это можно было бы сделать еще один шаг к решению проблемы раскола
Ф.К.: - Если Единоверие должно мыслиться не только как миссионерский проект, каким образом ты мог бы выразить экклезиологию Единоверия?
В.Б: - Единоверие - отдельная шеренга в колонне Православия на пути следования к Вечному Счастью. Единоверцы по определению (по факту по-разному) - спецназ, выживальщики, способные, оставшись в одиночестве, выполнять задачи, молиться и даже организовывать вокруг себя других «бойцов». Возможность организовывать богослужение без священника, высокое церковное самосознание делает единоверцев по букве и духу «царственным священством».
Ф.К.: - В рамках кадрового голода внутри Русской Правосланой Церкви и имея в памяти случаи, когда казалось бы изначально заинтересованный священник-новообрядец выгоняет единоверческую общину на улицу, что можешь сказать о «единоверческом безпоповстве», когда община живет без постоянного священника и совершает богослужения мирянским чином. Так ли нужна фигура священнослужителя для объединения и формирования православной общины? Есть и вполне удачные примеры такой практики, хотя можно перечислить и немало общин, прекративших свое существование из-за отсутствия собственного священника. Симбирск не стал исключением. Что думаешь по этому поводу?
В.Б: - Весь вопрос в качестве человеческого материала. Есть пример Сергиева Посада, где реальная община реально живет приходской жизнью без лишних условностью, но молитвенно и регулярно. Это довольно свободный режим, который живет благодаря искреннему желанию людей, имеющих хороший литургический опыт. По соседству (относительно, но все же в рамках одного региона) есть несколько «полнокровных» приходов с духовенством, куда всегда можно съездить для реализации своих потребностей в таинствах. Вопрос безпоповства больной в нашей Церкви именно для священников, это вопрос и выживания прихода в целом, от его финансово-бытовой стороны до духовной общности людей. Но, надо сказать, что жизнь изменилась. Да и единоверческие приходы, порой, объединяют не людей, живущих от прихода в шаговой доступности, а, напротив, порой за несколько сотен километров. У нас, современников, уже нет такого здоровья и чистоты сознания, как у наших предков, например, 100 лет назад, из доцифровой эпохи. Целая система жизни другая, и иногда больно, что некоторые священники (говорю о представителях всего русского духовенства) в режиме нон-стоп третируют прихожан за редкое посещение ими храма. Иногда это оправдано, иногда не очень.
В этом смысле навык умения молиться мирским чином крайне важен, и, порой он может даже помочь собрать вокруг себя людей. Тут появляется подлинная молитвенная жизнь, поскольку нет заформализованности, которая может стать дополнительной нагрузкой для чистых порывов души.
Мирской чин - решение для групп верующих, которые имеют желание начать молиться по-старому, реализовывая свои литургические потребности.
Мне кажется, это идеальный вариант - и здесь ничего нового не придумывается, старообрядчество так жило и живет - чтобы малые религиозные группы верующих, если они не могут родить, а тем более содержать священника, решали вопрос с окормлением ближайшим отцом. И, возвращаясь к началу ответа, надо сказать, что весь вопрос в качестве людей, в их мотивации, в самоорганизации, уровне их самосознания. Зачем им все это? Как долго они смогут жить такой исключительно молитвенной жизнью, с иногда посещающим их священником? Не будет для них это неким сверхиспытанием, поскольку окружающими, и церковными, и нецерковными людьми такой подход к организации своей молитвенной жизни не будет пониматься в лучшем случае, в худшем - осуждаться? Поэтому да, мирской чин - решение для групп верующих, которые имеют желание начать молиться по-старому, реализовывая свои литургические потребности. Для устойчивых групп, молящихся без священника (но примеров, к настоящему моменту, увы, уже не так много) все зависит от их общих ощущений - смогут ли они сделать шаг на новый уровень, или же полезнее будет сохранять «безпоповский» уровень, приглашая иногда священника для совершения литургии и исполнения других таинств. В конце концов, в таком варианте - некий ключ к внутренней свободе. Естественно, если разумно к этому относиться, сохранять мир со всеми, церковное единство в общем, не противопоставлять себя кому-либо, а вести подобную молитвенную жизнь, в первую очередь, ради удовлетворения внутренних чистых духовных устремлений.
Ф.К.: - События прошлого года, кажется, доказали полную неспособность церковной структуры, претендующей на роль центра Единоверия решать реальные проблемы. Как ты думаешь, есть ли у православных старообрядцев шанс на обретение настоящего центра в лице опять же некой структуры или своего епископа? Что для этого нужно, и главное, готовы ли сами единоверцы консолидироваться и решать вопросы сообща?
В.Б: - Для меня Единоверие в том виде, в каком я ему отдал 10 лет своей жизни, - завершенная история. Ты уже задавал мне ранее подобный вопрос, я слабо верю в какие-то изменения в ближайшее время. У меня возникло свое мнение и о мировоззрении людей, и об их взаимоотношениях друг с другом, ну, а главный критерий - это всегда поступки. Всегда в истории свободные, энергичные, волевые, пассионарные люди легко договаривались друг с другом, двигали историю вперед, объединяли вокруг себя людей, порой не буквально - но через продукты своего творчества духа. Такие примеры есть и сегодня, их немало, на уровне приходов. Что касается вопроса о «консолидации единоверцев», здесь возможно две опции. Первая: это делает ответственная структура (она существует), либо используя по максимуму имеющиеся полномочия, либо добивается их расширения, и снова их использует на полную мощность. Это административный вариант, и он прекрасен, потому что есть инструмент, который должен быть отдан в руки болеющего за дело человека.
Один священник мне в нашу первую встречу сказал: «Единоверие - это крест»
Вторая опция: неформальное объединение, где потребуется лидер (лидеры), активная группа, крепкие горизонтальные связи, формирование некой этики, когда своим нужно помогать или хотя бы как-то реагировать. В конце концов, в начале XX века священномученик Симон (Шлеев) через создание журнала «Правда Православия» сумел эти связи наладить, дав импульс расцвету Единоверия. Сейчас с точки зрения технологий и коммуникации в разы проще: есть интернет, связаться с другим концом земного шара можно за пару секунд. Все друг друга знают, в том числе, онлайн или заочно. В чем же проблема? В готовых этим систематически заниматься людях. Ну, и перефразируя одного знаменитого писателя, зло всегда лучше организовано. Такой подход столкнется с активным противодействием, с одной стороны, организованных интриганов, с другой - с непониманием (на самом деле - завистью) не способных (но в тайне о том мечтающих) собратьев. Один священник мне в нашу первую встречу сказал: «Единоверие - это крест». Да, действительно, крест. Вопрос, преподъемный ли для вас лично, или бремена неудобносимые?
Беседовал Филипп Каминский